Незадолго до возвращения мужа из командировки, Саша увидела странный сон.
“Девушка идет на работу. Прямо перед дверью фирмы останавливается Мерседес. Из него выходит Тошка в дорогом костюме и галстуке. Саша хочет к нему броситься, но что-то ее останавливает. В это время Тоша галантно подает руку своей спутнице. Из машины выходит Марина в свадебном платье. Саша теряет дар речи, а сзади кто-то трогает ее за плечо. Одна из сотрудниц спокойно здоровается с ней и говорит: ”Здравствуйте, Александра Анатольевна, что ж вы здесь стоите, не идете на работу? Вы не знаете что ли, что Антон Сергеевич сегодня женится? Вот, наверное, заехали за свидетелями!” “Нееееет, это не правда”, - кричит она.”
Саша проснулась в холодном поту. За стенкой заплакал Максимка. Что-то было не так. Сон предупреждал, пугал, завораживал, нагонял чувство тоски и неизбежности. Огромное желание позвонить Тошке и все выяснить Саша подавила, посмотрев на часы. Ничего сделает это завтра. Нехотя она вылезла из теплой кровати и поплелась в соседнюю комнату. Все тело немилосердно болело. Она на себе пережила все переживания, всю боль увиденного.
Взяв сына на руки, Саша ходила по квартире кругами. Единственное, о чем она сейчас мечтала, было вновь оказаться в крепких Тошкиных руках. Она вспоминала их ночи, первую ночь, вспоминала, как она впервые танцевали, как нежно и властно он прижимал ее к себе, вспоминала, как Тоша утешал ее, когда она плакала: нежно целовал мокрые от слез глаза, нежно прижимал к себе, шептал ласковые слова. Вспоминала она и редкие вечера, в которые они были предоставлены только самим себе. Она лежала головой у него на коленях, смотрела в темные карие глаза и чувствовала себя самой счастливой и желанной женщиной на свете. Миллионы мелких иголочек прокалывали все ее тело. Саша испытывала истинное наслаждение, даже находясь рядом с ним, держа его за руку, чувствуя тепло его тела.
Ребенок давно уснул, а Саша ходила по комнате до утра. Несмотря не то, что она хронически не высыпалась уже в течение нескольких месяцев, она не хотела спать. Она боялась закрыть глаза, боялась вновь увидеть счастливое Тошкино выражение лица и самодовольную ухмылку его Марины.